Черная метка в паспорте [сборник] - Алексей Макеев

В спальне, судя по всему, тоже побывали чужие люди. Шкаф и прикроватные тумбочки были открыты, вещи в них перевернуты, постельное белье и подушка скинуты с кровати. В этой комнате явно что-то искали.

– Антонина Михайловна, аккуратненько пройдите в комнату и посмотрите, что из личных вещей вашего брата пропало, – попросил Гуров сестру Зайченко.

Женщина пробралась к шкафу и внимательно осмотрела его содержимое.

– Вроде бы все на месте, – ответила она. – У Игоря не так уж и много было одежды.

– А в тумбочке ничего не пропало? Что там было? Вы ведь прибирались у брата, должны были знать.

– Вроде бы как тоже все на месте, – через некоторое время после осмотра ответила Антонина Михайловна. – Вот, даже деньги в шкатулке и те не тронуты. И колечко, которое брат подарил Але в день, когда делал ей предложение выйти за него. Но она так и не взяла его. Хотя это очень дорогое кольцо.

Зайченко показала Гурову небольшую шкатулку, в которой лежала тощая пачка купюр в иностранной валюте – доллары и евро, – а также красивое колечко с маленьким бриллиантом.

– Значит, деньги и драгоценности их не интересовали, – нахмурился Лев Иванович. – Они искали что-то другое…

– Может, у Зайченко был на них какой-то компромат? – предположил Виталий и посмотрел на Герасимову и Подеречу.

– Если и был, то это могло касаться только последнего дела, которое вел Игорь Михайлович, – ответил Подереча. – Все остальные дела, сколько я уже работаю в агентстве, не были засекречены Игорем Михайловичем, и я не могу сказать, что у босса на кого-то был какой-то компромат. У нас и заказы-то всегда были, в общем-то, не сказать что сверхсекретные. Мы, например, редко брались за слежку за неверными женами или мужьями, или любовниками и любовницами…

Эдик прокашлялся и продолжил:

– Разве только в тех случаях, если был заключен брачный договор и во время развода возник бы спорный вопрос о разделе имущества. В основном мы раскрывали дела, связанные с нечестными партнерами, или когда нужно было выяснить, не сливал ли кто-то из служащих секретную информацию фирме-конкуренту. Иногда нас нанимали страховые фирмы, чтобы проверить своих клиентов – не обманывают ли они, чтобы получить страховку.

– Вы все-таки думаете, что все это, – Лев Иванович обвел рукой беспорядок, царивший в спальне, – связано с последним делом, которое Игорь Михайлович вел в одиночку?

– Да, скорее всего так, – кивнул Подереча.

– Что ж, давайте посмотрим в кабинете – что там могло пропасть.

Гуров прошел в кабинет и, оглядевшись, пригласил войти Антонину Михайловну и Юлию Владимировну.

– Посмотрите пока что навскидку, – попросил он, – что могли унести из квартиры.

Женщины стали внимательно осматриваться. Они прошлись по комнате, а потом, пошептавшись между собой, заявили, что не видят ноутбука и цифрового фотоаппарата, с которым обычно работал Игорь Михайлович.

– Может, пропало еще что-то, – Юлия Владимировна показала рукой на открытый сейф. – Но надо смотреть подробно. Архив был довольно большой, а все карточки разбросаны, – растерянно пояснила она.

– Да, тут черт ногу сломит, – вздохнул Виталий, стоящий на пороге комнаты.

– Пока не приедут Телегин с командой экспертов, мы ничего тут трогать не будем. Я хоть и веду это дело, но участок все же Дениса Александровича, а поэтому подождем его, чтобы не было никаких недоразумений, – сказал Гуров и спросил Подеречу: – Вы говорили, что последнего клиента он принимал у себя дома? Вы этого клиента, значит, не видели сами?

– Да, дома. Скорее всего, он принимал его в первой половине дня. Нас он в тот день, как я и говорил, отпустил пораньше. Юлия Владимировна ушла первой. А когда я уходил, заглянул к нему в кабинет, чтобы попрощаться. Босс что-то писал, сидя за столом, и только молча кивнул в ответ. Даже головы не поднял, так был занят. Я еще тогда подумал – вот, мол, что-то важное намечается…

– Эдик мне тогда сказал, что, наверное, будут большие деньги, потому что очень уж наш босс серьезный и деловой, – вставила Юлия Владимировна. – Вот тебе и большие деньги, – вздохнула она, посмотрев на Подеречу, словно это он был виноват в том, что произошло с их начальником.

Эдик же только нахмурился и отвел взгляд.

Молчание затянулось. Лев Иванович обдумывал ситуацию, а остальные не мешали ему в этом, и каждый думал о своем.

– Лев Иванович, давайте-ка я, пока Телегин с экспертами не подъехал, по соседям пройдусь, – Виталий подошел к Гурову и вывел его из задумчивости. – Может, кто-то что-то видел в ночь на пятницу.

– Да, нужно пройтись, – согласился Гуров. – Я и сам уже об этом подумывал. Давай так и сделаем. Ты пока походи по соседнему подъезду, а я попробую поискать записную книжку в этом хаосе. Может, мне повезет и на нее не позарились. А у тебя удостоверение-то с собой есть? Люди нынче осторожные и кому ни попадя ничего рассказывать не будут.

– Есть, – ответил сержант.

– Ну, тогда иди. А если найдешь кого-то, кто что-то видел или слышал подозрительное, то веди к нам. Будем подробности узнавать.

Виталий кивнул, довольный поручением, и вышел из квартиры, а Лев Иванович обратился к остальным:

– Вы бы посидели пока в гостиной, – он глянул на часы. – Специалисты приедут не раньше чем через сорок минут.

– Может, всем чаю или кофе сделать? – спросила Антонина Михайловна.

– Нет-нет. На кухню пока не ходите. И вообще, старайтесь как можно меньше ходить по квартире и браться за все руками, – посоветовал Лев Иванович. – Я же пока попробую поискать записную книжку с рабочими контактами Игоря Михайловича.

– Помочь? – спросил Подереча. – Я аккуратно. Меня Игорь Михайлович сам учил, как обыск проводить. Тем более что я знаю, как эта книжечка выглядит.

– Вот вы мне ее и опишите, –